Книга “Колыбельная для Беллы”
Колыбельная для Беллы
Мой изломанный Птах,
моя Синяя Птица — синица,
ощущаю свой крах
и свой прах…
…По Расстрельевой Площади
взгляд
расстрелянной лошади
мчится… —
гонит —
гонит мой страх,
угасая в углах…
Вон!
Словно вор
покидаю столицу… —
от оков
в переплётах окон;
от холодных убийц,
перешедших границу
и пришедших в мой сон,
и мой стон…
Мой изломанный Птах,
неоконченной песни сестрица,
дольним птицам не спится
на Планете,
где бредит страх…
На планете,
где бродит страх,
истязание жизнью всё длится
и безумие лучше
суеты —
в потускневших глазах…
Вот и всё… —
оставляю цветы
на окне…
что ещё?.. —
из бессонных излучин
в лунном свете омытых слов
.. .льются белых стихов
страницы
сумасшедшего блюза снов…
Я лечу
на зелёной
метле
и касаюсь лучей
рассвета,
Я пою
осанну тебе —
Королеве
Страны Поэтов.
…из глотки ада
вылезает “надо”,
и умирают
“модно” или “можно”,
и всё, что
сложно, ненадёжно —
вдруг исчезает
за оградой сада,
где сумасшествие одно
возможно…
И льётся свет,
открылся шлюз:
шизофрении блюз.
Шизофрении блюз —
награда,
грянь!
…Вельможа или дрянь
неважно…
Важна лишь длань,
что разрезает рань
за гранью сна,
где лишь Луна
одна
ласкает ночь.
…Полярная звезда,
терзаясь ревностью,
разбила Ковш, теряя
расположенье Млечного Пути
и не пытаясь сохранить,
спасти
осколки Вечности…
Проси о верности?
У Ариадны нить проси…
Глас
вопиющих о Любви
летел до дна…
На этот раз
Вселенский Глаз
узрел
и зарядил “заказ”;
…отныне
грешный аз,
в толпе-пустыне,
ищу ту длань,
ту грань ищу,
что разрезает рань
за гранью сна,
на срезе бытия.
Вливаясь в суету —
реальность дня,
лечу в закат:
кто — прав, кто — виноват,
чего там ангелы орут —
неслышно;
изведанный маршрут
для тех, кто — лишний…
И воронов зависла стая,
лечу из рая
в ад…
Но музыка святая
звучит:
и первый такт —
“плюс — минус — плюс” —
играет Музыкант,
играет Музыкант!
Шизофрении блюз,
Шизофрении блюз.
Шизофрении блюз.
Тебе, Белла
Я прикован цепями к галере,
и на вёслах висят дни и ночи.
Позабыл я о лунных аллеях,
слепит пот незрячие очи.
И когда, по усталому снегу,
начинается вешний гон —
Падает талое небо
в унесённый оленями стон…
Я прикован цепями к галере,
где сбываются дни пророчества.
И луна на твоих коленях
разрывает цепь одиночества…
Лишь окунусь
в свет твоих глаз,
снова вернусь
в смех твоих ласк,
жадно испив
горечь разлук.
жаждою губ…
След отыщу
в таинстве зим.
где не любил
и не любим.
неба коснусь
нежностью слов
талых снегов…
Лишь оглянусь —
нет твоих ласк,
я не вернусь
в смех твоих глаз…
…Падает свет…
Падает в снег…
Я не вернусь…
Схороните меня
над мостом Веризано,
где плывут
паруса
предрассветных туманов
и поёт о любви
месяц май неустанно,
и ломает волну
притяженье луны
к океану…
Схороните меня
под мостом Верезано,
там, где плачет
волна
над открытою раной
и где тает луна
на груди океана,
и где снится ей рай,
и поёт о любви
месяц май.
Схороните меня
за мостом у причала,
где идут
корабли,
чтоб начать всё сначала…
и прибой пропоёт
над волною осанну,
чтобы слиться с тобой,
чтобы слиться с волной
у моста Верезано.
О, Возлюбленный мой,
испытание,
жарких губ одиноких ночей;
искушение — истязание
быть любимой твоею — ничьей…
О, Возлюбленный мой,
наказание,
когда лунный восходит круг,
твоих рук, твоих туб ожидание
в водах острова Встреч-и-Разлук.
О, Возлюбленный мой,
сумасшествие,
одоление горьких лет —
безнадёжное путешествие
из которого выхода нет…
О, Возлюбленный мой.
Утро Раннее,
паруса поднимают рассвет —
в водах острова Расставания
льётся нежности нашей свет…
Поднимай паруса.
Поднимай паруса.
Поднимай!.,
в ожидании алых ветрил,
слышу я голоса… голоса…
…я так рада, что ты позвонил…
…e-mail – блюз…
Он: Устаю
от своих
неразгаданных снов,
тех загадочных снов,
забытых;
Она: ..плывут облака —
семь тощих
коров
пожирают глазами
сытых…”
Он: Утаю
от луны
боль отчаянья,
ночь
развесила
шали печальные…
Она: …для тебя
наша встреча —
случайная…
ну, а мне —
своей жизни
не жаль…
Он: …совсем?
Она: Так сложилось,
пойми,
не ищи, не зови..,
напои мои сны
стихами…
Он: Потерялись ключи.
потерялись ключи..
Она: потеряли ключи
…мы сами.
Поднимай паруса, заря,
Уплывает луна в рассвет.
В водах острова Нет-и-Да
Льётся глаз твоих нежный свет.
Якоря сбросят страсти зов.
Утолив глубину ночей,
Я избавлю тебя от оков
Нелюбимою быть ничьей…
Зацелует тебя луна.
Занавесив пропасти след,
В скалах острова Нет-и-Да
Льётся твой негасимый свет.
Не растает песня морей.
Ударяясь в небесный круг,
Я не помню мелодий сильней.
Чем касания наших рук…
Поднимай паруса, заря.
Мы уходим сегодня в рассвет —
Пусть на знойном острове Да —
Не живёт больше слово “нет”…
Поднимай паруса.
Поднимай паруса.
Поднимай…
Поднимай паруса, заря.
День свободен от всех границ,
И поёт золотая волна:
“Больше нет
покинутых
птиц…”
Улыбку дня
и вечера глаза,
у озера души
уснувшие
печально,
как передать?
Как передать,
что слышу голоса
сегодня из вчера,
ушедшие
в молчанье…
Как передать красу
печали
хмельной травы,
росы,
стекающей по стали,
степной косы…
Как передать
любовь
на срезе,
на изломе жизни,
когда больные сны
зависли
в небесной сини
твоих глаз;
и там они живут
отныне
в долине
унесенных ласк…
Как передать
любви осенний блюз?,
её листвы,
её печали
вкус…
Белла,
руки целую твои
и поднимаюсь выше,
вершин касаясь;
и тает рассвет
над распахнутой крышей
Москвы;
Москва ли, Париж —
не всё ли равно, где?!
ты — одна… —
Белла, Белла,
моя
Птица Белая
с перебитым крылом —
…о любви… о любви… о любви…
молчишь…