…надо мной витает рок
Сумасшествия – Нью-Йорк.
От убитых лет и зим
я бегу в Иерусалим,
я бегу в Иерусалим,
я бегу в Иерусалим…
(Из письма Белле)
Что сказать тебе ещё?
Жизнь проходит мимо…
Я пишу тебе письмо
из Иерусалима,
Ночи Белое Лицо…
Ночи Белое Лицо,
к мистике я склонен…
Мнится, чудится мне всё —
здесь я похоронен.
Катится столетий вал,
кто идёт — не видно…
Просто я так долго спал
со времён Давида…
Прислони своё кольцо
к камню над обрывом;
это — я…, моё лицо
стало почти зримым…
Подари мне! Подари
сон неповторимый:
…и плывёт Иерусалим,
Г-сподом хранимый.
Что сказать тебе ещё,
моё Сумасшествие,
видно каждого своё
убивает шествие….
Ночи Белое Лицо.
Ночи Белое Лицо,
ты, пожалуйста, прости
многоточие росы.
Ночи Белое Лицо…
Сумасшествие моё,
мне, конечно, повезло.
Сколько раз я был убит —
сосчитать уже нельзя..,
что я должен вечно жить,
потому что Вечность спит
на ладонях у тебя.
Ночи Белое Лицо.
[Стон]
Ты, пожалуйста, прости.
В сумасшествии Осы
тоже полосы
видны.
Убедись воочию.
В одиночестве Луны —
ночи многоточие,
Ночи Белое Лицо…
Ночи Белое Лицо —
многоточие моё…
[Сон]
За окном рассвет горит,
и заходит Вечный Жид.
— Как живётся? — говорит.
— Всё о’кей, учу иврит, —
отвечаю не тая, —
и явился ты не зря,
потому что тень твоя —
это — я . . .
Р.S.
Что сказать тебе ещё,
мой Цветочек Аленький?
Посылаю я тебе
Земли Святой капельку.
Знать угодно так судьбе,
хоть закручен круто стих,
нам не свидеться, не слиться
на планете для двоих…
И поэтому мне снится
за окном моя синица.
Ночи Белое Лицо,
Сумасшествие моё.
Вот и всё…
Р.Р.S.
…затвори скорей окно,
мой Цветочек Аленький,
мы не впустим никого
в сумасшествие моё,
в сумасшествие твоё —
ночь закроет ставеньки…
Ночи Первое Лицо,
что сказать тебе ещё
из Святой Земли:
— Лю-би-ма!
…я пишу тебе письмо
из Иерусалима:
…там,
где сознание
угасает от безнадёжности,
где стираются грани
между реальностью
и ирреальностью,
где в одиночество
приходит абсолютная свобода
от всего и всех, —
ты, зримый,
держал меня
на своих ладонях,
ты — мой единственный,
мой любимый,
мой Иерусалим.